Олег Рой — писатель, сценарист, продюсер, общественный деятель. Член правления Ассоциации анимационного кино РФ. Топ-200 лидеров общественного мнения России. Сопредседатель координационного совета Общероссийской общественной организации «Национальная родительская ассоциация социальной поддержки семьи и защиты семейных ценностей». Кавалер ордена «Ладошки». Член Художественного совета Министерства обороны. Генеральный продюсер компаний «Roy Entertainment» и «Great Frame», производящих 2D и 3D мультфильмы по проектам автора. Владелец интеллектуального бутика «ToyRoy».
Автор известных книжных и анимационных проектов для детей, как «Джинглики», «Дракоша Тоша», «Супер МЯУ», «Волшебная лавка Есении», «Шоу Мишки Шмяк», «Семейка Космо», автор литературного сериала «Сказочный патруль». Анимационные проекты получили российские и международные награды, а также входят в топ-10 самых популярных программ телеканалов «Мульт» и «Карусель».
Автор более 60 романов различных жанров от сентиментальных до мистических. Ряд литературных произведений успешно экранизированы, экранизации получили российские и международные награды. По данным Российской книжной палаты в разные годы входил в топ-5, топ-10 лидеров в России среди авторов взрослой художественной литературы по суммарному годовому тиражу изданных книг, наиболее издаваемый в России автор детской литературы.
Обладатель литературной премии имени Пушкина, медали имени нобелевского лауреата Ивана Бунина и награды «Золотой рыцарский крест доблести и чести» за вклад в литературу и благотворительность, медали им. Василия Шукшина за большой вклад в изучение и популяризацию творческого наследия писателя, в российскую литературу, культуру, искусство и сохранение русского языка.
— В какой момент вы решили стать писателем?
– Тридцать лет назад я решил придумывать сказки для своего маленького сына. Мы с ним сочиняли, бегали по двору, и я с упоением думал о том, что же будет дальше с моим маленьким героем Лёшиком. К тому моменту была уже издана моя первая взрослая книга. Я тогда решил для себя, что ничего кроме писательской деятельности мне не интересно. Я люблю создавать новые галактики для детей. Я люблю создавать героев. Люблю, как это сказал один великий итальянец: «Жить по средствам чужих жизней и ситуаций внутри собственных романов». Проживать за свою жизнь не одну жизнь, а жизнь десятков и десятков своих героев. Мне нравится в одночасье быть везде.
— А во времена своего детства вы любили читать?
– У моего дедушки была библиотека. Он был ведущим металлургом Магнитогорского металлургического комбината. По цвету пламени в котле мог определить, чего не хватает в плавке: марганца, олова или железа. Это был человек своего времени, абсолютный работяга. И при этом у него была мечта – иметь хорошую библиотеку. Тогда на книги был тотальный дефицит, но на градообразующих предприятиях, таких как «Магнитка», давали абонементы, по которым можно было их приобрести. На каждую получку он покупал книги. Так он собрал Конан Дойля, Вальтера Скотта, Жюль Верна, Дюма.
Помню, впервые книгу «Белый клык» я получил из рук дедушки (впоследствии я, конечно, перечитал всего Джека Лондона). Я с удовольствием пользовался его собранием и уже тогда понимал, что это уникальное достояние нашей семьи. А то, чего не доставало, брал в библиотеках. Я ходил в три детских клуба – Бибишева, Матросова и Корчагина, и во всех были мини-библиотеки. Наш школьный библиотекарь Марья Ивановна очень любила детей, которые правильно относились к книгам. Мне из читального зала давали книги, чтобы я их подремонтировал: подклеивал, обтягивал, делал корешки: это была для меня интересная работа и плата за эксклюзивные издания, которые мне давали на дом.
— Какая была любимая книга?
– Их было огромное количество! Когда я читал Фенимора Купера, думал, что в моей жизни будет только он. Однажды в детстве я сильно расстроился, когда узнал, что закончились книги Жюля Верна – я их все прочитал. И как жить дальше? А потом выяснилось, что и Конан Дойля больше нет, и Вальтера Скотта, и Джека Лондона. Но оказалось, можно довольствоваться прочитанным и искать что-то новое. А потом возвращаться к любимым книгам, перечитывать их, смотреть снятые по ним фильмы. Это было совершенно потрясающе — перечитать книгу и понять смысл режиссерского замысла, актерской игры, позиционирование идеологии фильма, где сокрыта ментальность того, что ты вытащил для себя из книги. Например, в детстве тебе кажется, что книга про «золотую лихорадку», а оказывается – нет, всё по-другому. Это не о раненом звере, а о человеке, узнавшем любовь через привязанность к дикому животному, который ему открыл мир природы. А еще я понял, что авторы – это гениальные люди, которые могут предсказывать будущее. Беляев, «Голова профессора Доуэля» – все эти пересадки, это было абсолютнейшее предвидение. Или Салтыков-Щедрин, который описал любые государства, если прочитать правильно. И тогда я понял, что у меня есть еще один «парк развлечений.
– Сегодняшние дети читают намного меньше. Как думаете, какими качествами нужно обладать автору, чтобы заинтересовать юного читателя?
– На мой взгляд, роль писателя в воспитании подрастающего поколения очень и очень важна. Писатели – это те самые люди, которые дают ребенку в руки ни рогатку, ни автомат Калашникова или какое-то другое оружие, а книгу. Ребенка надо научить тому, что вокруг него все так или иначе соткано добром. Книги должны научить ребенка и дать ему возможность думать о хорошем, о прекрасном, как это ни банально. Именно книга может подтолкнуть ребенка и сказать – твое супер-качество – это твоя любовь к книгам, к окружающим, к растительному миру, к животным, к Родине, к семье. Это все заложено, так или иначе, в хороших книгах.
Первые книги – это азбуки, это книги, полюбившиеся нашим родителям – с них и начинается любовь к чтению, к приключениям, к сказкам. Я считаю, что взрослые иногда в сказке нуждаются больше, чем дети. И в нормальных взрослых людях никогда не умирает маленький ребенок. Для нас сказки очень важны. И своим детям мы продолжаем читать те самые книжки, которые нас, в свое время, учили чему-то доброму и вечному. Книга – дорога к познанию, к тому, чтобы человек стал действительно человеком. Ничто другое не может так развить человека, в той или иной интерпретации у человечества всегда была книга.
— Откуда вы берете сюжеты для своих произведений и легко ли вообще написать книгу?
– Книга не рождается просто так: сел, написал, издал. У каждой моей книги есть своя история того, почему она появилась. Будь то история ангела-хранителя, который долго искал по миру девушку, душу которой ему предстоит охранять, или история человека, который через отражение в зеркале пытался вернуть свою молодость; судьба женщины, которая предвидела будущее и предсказала появление Сталина и начало войны, талантливый музыкант, который укрылся за шкафом и просидел там много лет вопреки своей воле… Старьевщица, которая в буквальном смысле приходила ко мне по ночам и просила дописать роман, дьявол, уговаривающий написать историю, в которой он бы являлся светлой частью этого мира, – все эти образы, фантазии, рассказанные кем-то истории или реально существующие люди всякий раз толкали меня в объятия нового романа.
— Многие читатели уверены, что в своих книгах писатели непременно должны писать о себе. В каких ваших романах присутствует Олег Рой?
– В каждом моем герое, неважно, из какой он истории, детской или взрослой, есть частичка меня самого. Я никогда не создаю абстрактных персонажей в вакууме, мне это неинтересно. Всегда стараюсь влезть в шкуру своего героя, всегда задаю себе вопрос: «Если бы я был озлобленной на весь мир обманутой женой, задумавшей убийство своей соперницы, то что бы я чувствовал, как бы мыслил, что бы делал?» Так что в какой-то степени каждый мой персонаж — это Олег Рой в предполагаемом характере и в предполагаемых обстоятельствах.
— Можно ли утверждать, что в ваших книгах обычно присутствует счастливый финал?
– Мне всегда было странно слышать словосочетание «Счастливый финал». Оно звучит так, будто история непременно заканчивается свадьбой или хотя бы сценой, в которой главные герои побеждают всех врагов и, обнявшись, уходят в закат. На самом деле это совсем не так. У меня есть произведения с печальным, драматическим и даже трагическим финалом — например, «Старьевщица» или «Амальгама счастья», и книги с непонятным завершением, как в «Сценарии собственных ошибок», когда каждый читатель вправе сам для себя решить, чем же, по его мнению, закончилась история. Есть и так называемые «заявки на продолжение», как в мистическом романе «Обняться, чтобы уцелеть», где вроде бы все перипетии завершились для героев благополучно, но в последнем эпизоде звучит явный намек на то, что все еще не закончилось. А бывает, что после подобных открытых финалов я и сам понимаю, что роман просто требует продолжения – так, например, получилось с книгами «Дочки-матери, или каникулы в Атяшево» и «Трудности перевода».
– Помимо работы над книгами, работаете ли вы над какими-то сценариями для кино или сериалов?
– На протяжении последних лет десяти один из самых частых вопросов, которые мне задают: Олег, почему ваши книги не экранизируются? Если честно, я не очень верю в возможность экранизации моих романов. Дело в том, что сегодня у руля киноиндустрии стоят продюсеры, которые в большинстве своем не умеют или не хотят читать романы. Им нужны синопсисы – иными словами, краткое изложение сюжета. А как автору, для которого в его романе важен каждый абзац и каждое описание, сделать грамотно эту «выжимку»? Так вот, вывод у меня такой: пока наши продюсеры не начнут читать, ничего интересного и оригинального на экранах рождаться не будет – это все время будет «вид с боку» на то, что уже было сделано кем-то и где-то. А писателям, особенно хорошим писателям, как было трудно, так и будет трудно на рынке кинематографа.
– С чего началось ваше увлечение анимацией и работа над мультфильмами?
– Я всегда мечтал, чтобы мои герои ожили, мечтал увидеть их на экране. Когда появились книги из серии «Джинглики», я рискнул, открыл свою первую анимационную студию в Санкт-Петербурге и не прогадал. Как автор историй и проектов я принимаю самое непосредственное участие в работе над каждой серией — начиная от сценария и заканчивая деталями образов героев. Да, сам рисовать я не умею, но могу дать ТЗ художникам и аниматорам, и вместе мы доводим образ до совершенства. Мне интересны все этапы работы над мультфильмами — от создания презентации до продвижения уже готового проекта.
В дальнейшем создание анимационных проектов, работа в этой сфере стала для меня одной из составляющих, одним из инструментариев популяризации детской литературы. Для современного ребенка, как и ребенка любого поколения, всегда на первом месте зрительные образы. И, конечно же, мультфильм, как ничто другое, может стимулировать детей к последующим шагам — подтолкнуть к прочтению книги, увлечь и приучить к чтению. Как писатель я возложил на себя ответственность проложить путь от интересной истории на экране к книге.
Сегодня я со всей уверенностью могу сказать, что все проекты, по которым я ставил перед собой амбициозные задачи, стали успешными. Прежде всего, это бренды «Джинглики» и «Дракоша Тоша». «Джинглики» имели колоссальный успех, взяли первый приз фестиваля в Сан-Диего по качеству анимации. «Дракоша Тоша» также стал успешным за рубежом, был переведен на несколько языков. А сегодня по стопам этих двух моих успешных проектов идут и другие – «Супер Мяу», «Волшебная лавка Есении» — они уже изначально создавались с расчетом на то, чтобы в дальнейшем стать проектами мирового уровня и легко адаптироваться под зарубежные рынки.
– Должен ли автор не просто развлекать читателя, но и доносить до него какие-то важные мысли?
– Да, такой я вижу цель литературы для детей. Например, сейчас я веду активную работу над большим замыслом, который называется «Россия — Страна счастья». В рамках проекта мы делаем азбуки для детей: первая, «Азбука Арктики и Дальнего Востока — уже готова. В эти книгах с помощью простых слов и образов через буквы алфавита мы объясняем, как узнать и полюбить Арктику и Дальний Восток, и всю землю русскую… Потом будут «Азбука Севера», «Азбука Урала», «Азбука Страны счастья», для которой я выберу по 12 слов на каждую букву — великий человек, город, растение, животное и т. д. Мы хотим, чтобы дети из разных регионов могли дополнять азбуку известными им словами, которые, допустим, свойственны только их месту жительства. Последнее время очень много внимания уделялось изучению чужого, я хочу, чтобы дети больше знали о своей Родине.
